У Элтона Джона нюх на экстравагантные вещи, и это еще мягко сказано. Во
время воскресного выступления на Эмми он посвятил свое выступление памяти
Либераче, одевшись в костюм с блестками. В настоящее время Джон выступает в
Вегасе с шоу под названием «Million Dollar Piano». Однако его новый альбом The Diving Board никак не назовешь кричащим или помпезным. Песни задумчивые, а музыка
ограничивается фортепиано, басом и барабанами. Это удивительное возвращение ко
времени, когда Элтон Джон еще не был Фантастическим Капитаном и не имел статус
одной из величайших рок-звезд в мире. Песни из нового альбома (который
продюсировал Ти-Боун Бернетт) написаны совместно с постоянным соавтором-поэтом
Берни Топиным. Их многочисленные хиты включают "Rocket Man," "Crocodile Rock," "Tiny Dancer", "Bennie and the Jets" ...Список можно продолжать еще долго. Элтон
рассказывает нашему автору, Терри Гроссу, о своих излишках, о том, как он
боялся секса, когда был молодым, и о том, как пример Либераче воодушевил его
сделать фортепиано своим звездным инструментом.
Об особенном звучании The Diving Board
«Это размышление о том, куда мы (он и Берни Топин)
пришли в жизни, это очень взрослый альбом. Этот альбом не похож на те, что я
записывал раньше. Сейчас мне очень хорошо и я счастлив в личной жизни. Когда я
начинал альбом, у меня был один сын, когда я закончил альбом, у меня было уже
два сына, и я думаю, что это повлияло на конечное звучание и результат. На
альбоме чувствуется мое расслабленное настроение, с которым я играл и пел.
Никогда раньше у меня не было такого настроения при записи альбома».
Об экстравагантной одежде на сцене
«Когда я был ребенком, тинейджером, мне не позволяли
носить модную одежду, которую я хотел. Я часто говорил, что прожил свои
тинейджерские годы, когда мне было за 20. Я покинул родной дом, пришел успех
Элтона Джона, который затем превратился в излишки Элтона Джона. Все, что я не
мог позволить себе раньше, осуществилось в десятикратном размере. Я наслаждался
жизнью. Я становился тем, кем всегда хотел стать».
О понимании своей сексуальности
«У меня не было секса до 23 лет. В 50-е годы никто
не говорил о сексе. Люди прятались за шторами и подсматривали за соседями, и
если местная девушка оказывалась беременной, ее отправляли в деревню с глаз
долой. Мне никто никогда не говорил о сексе, поэтому я был очень наивен, как и
мои друзья, конечно, но меня это касалось особенно.
«Я не знал, кто я такой, до того, как приехал в
Америку и первый раз занялся сексом в Сан-Франциско в 1970-м. И это было с
парнем. Я догадывался о своей гомосексуальности, но не признавался себе в этом,
так как боялся секса. Бояться секса было ужасно, но это то, чему 50-е годы
научили людей. «Секс – это омерзительно. Об этом нельзя говорить. Нагота отвратительна.
Обо всем этом мы просто не будем говорить», - вот что говорили люди в те годы.
О своей поддержке ЛГБТ сообщества России
«С одной стороны, я
хочу сказать: «Я не приеду, и идите все к черту, ребята». Но такой подход не
поможет гомосексуальным и трансгендерным людям, живущим в России. Я приезжаю в Россию с 1979 года. В этой
стране бываю достаточно часто, и с русской аудиторией и обществом у меня
установились замечательные взаимоотношения. В России есть много отличных людей,
которые возмущены происходящим, и я не хочу бросать их в трудный момент. Меня,
возможно, будут критиковать за то, что я поеду в Россию, и я понимаю это. Факт
в том, что я гомосексуальный мужчина и гомосексуальный музыкант, и я не могу
остаться дома и не поддержать людей, которые приходили на многие мои концерты в
прошлом. Я в курсе ситуации и буду дипломатичен. Я не собираюсь приехать в
Россию и сказать Владимиру Путину, чтобы он шел к черту и что-то вроде этого.
Так дела не пойдут. Я хочу надеяться на диалог и на то, что ситуация сможет улучшиться.
Было бы глупо приехать и кричать в ярости: «К черту вас!», потому что они
ответят: «Это тебя к черту и убирайся из страны». Это ничего не решит. Если я
приеду в Россию, возможно, у меня получится поговорить с некоторыми людьми из
администрации.
Я могу сделать
заявление со сцены, и вы можете его услышать из зала, но еще лучше и
эффективнее будет, если я попытаюсь встретиться с людьми в Москве и сказать:
«Послушайте, это просто глупо. Это реакционная, необдуманная мера. Она вредит вашей
репутации в глазах всего остального мира. Она не приносит вам добра. И об этом нужно
говорить. То, что вы делаете, это возмутительно». Они могут послать меня к черту.
Мне нужно сделать все это дипломатично, однако я собираюсь сказать, что я думаю
и чувствую.
О вдохновении Либераче
Он был такой
обаятельный и милый, очень смешной и интеллигентный. И он оказал огромное
влияние на меня. Он был самим собой в плане сексуальной ориентации. Публично он
об этом не говорил, хотя ему не было дела до того, какие сумасшедшие наряды он
носит на сцене. Это была его сущность. Это, конечно, повлияло на меня, когда я
стал выбирать свои наряды, и тогда, я, должно быть, подумал: «Если ты привязан
к роялю и ты не ведущий гитарист или солист, если ты неуклюжий увалень, тебе со
всем этим нужно что-то делать». Поэтому я стал развивать свою игру на рояле, делать
стойки на руках и носить одежду, которая привлекала бы взгляд ко мне на
протяжении всех двух с половиной часов шоу. Ведь я не хожу по сцене, я не
двигаюсь. Поэтому Либераче подсказал мне идею с одеждой, возможно,
подсознательно я этому у него научился, потому что раньше я не видел никого,
кто бы одевался, как он.
«Вся моя одежда была
ироничной. Я не был объектом обожания, как Дэвид Боуи, Мик Джаггер или Род
Стюарт в те дни. Я был просто Элтоном, который играет на рояле. Мне нужно было
привлечь внимание публики к чему-то комедийному, ироническому».
Об употреблении
наркотиков для преодоления стеснительности вне сцены
«Я думаю, все
исполнители «позируют», особенно музыканты. Пока ты не «позируешь», тебя не
заметят. По мне, музыка – это такая страстная стихия, и я должен отдавать ей
всего себя каждый раз, когда я выхожу на сцену. На сцене мне всегда комфортно,
потому что там я чувствую себя, как дома. Вне сцены все не так. Вне сцены я был
стеснителен. К несчастью, моя стеснительность и моя неспособность к общению и к
душевным разговорам, неспособность быть частью компании привели меня к
наркотической зависимости, которая разрушала мою жизнь 16 лет, потому что я
думал, что наркотики помогут мне влиться в компанию. И это сработало. Кокаин заставлял
меня болтать без остановки. Самую несусветную чепуху, которую вы даже не сможете
представить. В моей жизни не было баланса. На сцене я был одним, а вне сцены -
вот таким – совершенно не разбирающимся в жизни. Я прогрессировал как
исполнитель, но не как человек».
«Мне пришлось учиться быть человеком. Я действительно наслаждался этим
процессом. Когда люди выходят из больницы, то испытываю трудный период, но у
меня такого никогда не было. Я был так рад избавлению от всего этого дерьма в
своей жизни, учиться заново, жить по-человечески и принимать участие в жизни
человечества было настоящим удовольствием. И в 1993 году я встретил своего
будущего партнера Дэвида, записал «Короля Льва», так великие вещи пришли в мою
жизнь».
Комментариев нет :
Отправить комментарий